Байки из космоса

У меня давно было желание опубликовать выдержки из рассказов космонавта Сергея Рязанского - настолько смачно и образно он это делает. Сергей не просто крутой специалист, но еще один из немногих космонавтов, наделенных даром рассказчика.

Как-то я видел, как студенты три часа слушали его лекцию, а когда из аудитории попросили, ребята обступили космонавта, и еще минут сорок он не мог вырваться из их круга. Но я ждал, когда Сергей полетит во второй раз. 29 июля новый экипаж открыл люки и перешел на борт международной станции. Сергей - его командир. Теперь можно!
 

О первом полете

Экипаж, в котором мы стартовали, - командир Олег Котов, бортинженер - я и космонавт-исследователь американец Майкл Хопкинс (первый полет Сергея начался 26 сентября 2013-го. - А. М.). Ночной старт - это безумно красиво. Когда смотришь со стороны. А когда сидишь внутри - ничего не видно. Окошки, которые мы называем иллюминаторами, закрыты обтекателем.

Кстати, внутри все сделано для того, чтобы ничто космонавта не нервировало и не волновало. В наушниках у тебя голос инструктора, который тебя готовил два года. В перерывах звучит музыка, которую ты сам себе подобрал. В общем, все прекрасно, если только не задумываться о том, что под твоей пятой точкой большая бочка с порохом, которая в какой-то момент делает «бум», и тогда ракета летит.

О потолке

Как на станции отличить пол от потолка? У русских - цвет. Темно-зеленый пол, светло-зеленый потолок. Интересно, что человеку очень важно понимать, где верх, где низ даже в невесомости. Космонавты умудрились назначить пол и потолок даже в абсолютно круглом модуле. Потому что привычно: ты влетаешь туда, сразу сориентировался и понимаешь, что у тебя слева носки, справа мешок с полезными вещами.

А американцы не додумались до того, что можно все покрасить, они сделали таблички. У них висят таблички - пол, потолок, лево, право. Использовали они морскую терминологию - левый борт корабля, правый борт. Часть инженеров американской космической индустрии - выходцы из морских инженеров. Так что на станции даже есть рында.

9000 звезд

Выходов за полет у нас оказалось три. И это, наверное, самое интересное с профессиональной точки зрения. Ты понимаешь, что смотришь на консервную банку, в которой ты живешь, со стороны. Ты находишься в маленьком космическом корабле, который связан со станцией какими-то двумя веревочками, которые ты за крючок цепляешь к поручням. Любимое развлечение моего командира было такое.

Когда Земля говорила: «Ребята, у нас перерыв связи, отдыхайте», он выключал на голове мощные фонарики и отталкивался от станции. Ты летишь и видишь безумное звездное небо. Пока тебя не рванут веревки обратно к станции. Нормальный человек с земли видит 2 - 2,5 тысячи звезд. Космонавт со станции видит 9 тысяч звезд. Я всегда был отличником по предмету «звездное небо» в Звездном городке. Но я не мог найти даже Медведицу, потому что она запутывается в каких-то лишних звездах, которые кто-то туда понатыкал.
 

Про туалет

Американцы так и не смогли создать космический туалет для своего сегмента. Они его купили у русских. Правильный ответ кандидата в космонавты, когда он сдает экзамен по системам жизнеобеспечения, что космический туалет - это пылесос. В общем, американцы купили наш пылесос. Если в туалете что-то ломается, загорается красная лампочка.

Как-то смотрим, висят в невесомости трое американских коллег и мнутся. «Ребята, в чем дело?» - «У нас загорелась красная лампочка». - «Так надо починить» - «Мы вышли на Хьюстон, сказали: у нас проблема. Хьюстон пропал». А следующий сеанс связи через 40 минут. Мой командир Олег Котов говорит: ребята вы пока в российский сегмент сходите, в наш туалет. Люди не могут без инструкции ничего сделать.

У нас сам все починил и докладываешь: Земля, была поломка, мы починили, все нормально. Мой командир говорит: ребята, у меня это третий полет, черт знает сколько было этих поломок, я туалет разбираю на скорость лучше, чем автомат Калашникова. Давайте я вам его быстро починю. Нет, говорят, так, без разрешения Хьюстона, нельзя.

Про реакцию

Интересным образом в условиях невесомости меняется зрение. Меня кто-то окликнул на земле. Я что делаю? Поворачиваюсь. Но сначала у меня идут глаза, потом идет голова, а глаза потом вращаются. И я вижу, кто меня позвал. Что происходит в невесомости? Первыми реагируют глаза. А потом поворачивается голова. Скорость реакции установки взора увеличивается практически в три раза.

Как мы ругаемся

У нас предмет «психология» из трех частей - лидерство, конфликтология и стрессоустойчивость. С лидерством попроще. Любой, кто дожил до включения в экипаж, априори лидер. Но когда в экипаже есть три лидера, то дальше начинается конфликтология.

Есть формальный командир, но может быть командир не формальный, и к нему нужно прислушиваться, потому что он опытнее, сильнее и авторитетнее. В общем, нас специально учат ругаться. Если что-то случится, тебя спасать будет твой друг. На земле, если мы с кем-то поругались, мы можем уйти. На станции ты никуда не денешься. И, бывает, что-то случается. И это что-то бесит, а бывает, что бесит-бесит-бесит.

Если в таком состоянии я выскажу все, что я думаю о своем коллеге (а словарный запас у меня очень хороший), то, во-первых, я его сильно обижу, во-вторых, я услышу примерно то же самое в ответ (наверняка я тоже где-то накосячил). Поэтому, если что-то резко взбесило, мы уходим в сторону. Но если, с другой стороны, раздражение может накопиться - и будет большой бэмц.

Поэтому за вечерним чаем ты, уже успокоившись, обращаешься к своему коллеге: дружище, сегодня была такая неприятная ситуация, очень тебя прошу, не делай так больше. Вот это называется ругаться по-доброму.

Сергей РЯЗАНСКИЙ родился 13 ноября 1974 года. Окончил биофак МГУ. Первый выпускник МГУ, который совершил космический полет. В 2003 году зачислен в отряд космонавтов. Но только в 2011 году получил должность космонавта-испытателя Центра подготовки космонавтов. Сегодня имеет квалификацию «заслуженный испытатель космической техники».

Первый полет проходил с 26 сентября 2013 года по 11 марта 2014 года. 29 июля этого года полетел в космос во второй раз. Уже как командир корабля. Для человека, у которого официально нет технического образования, это фантастическое назначение. Дедушка Сергея - знаменитый Михаил Сергеевич Рязанский, соратник Королева, главный конструктор радиосистем ракетно-космической техники.

Про юмор

Мне иногда кажется, что в отряд космонавтов набирают по чувству юмора. Каждый прилетающий экипаж пытается как-то приколоться. Нас с моим командиром задолбали во время подготовки, потому что у Олега Котова базовое образование - военно-медицинская питерская академия, а у меня - кандидатская по космической медицине.

Нам говорили, что мы - экипаж скорой помощи, два врача. Мы на Байконуре у специалистов отобрали маски и шапочки и в таком виде, когда открылись люки, ввалились на станцию с воплем: «Ну что, пациенты, клизма приехала».

Александр МИЛКУС