Будда повлиял на миллионы людей по всему миру: они стремились изменить свою жизнь и достичь «Просветления». Юваль Ноах Харари, профессор академии, и премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион утверждают, что Будда на самом деле был атеистом. Какое же послание в действительности передал людям Шакьямуни в своём учении?
В декабре 1961 года премьер-министр Израиля Давид Бен-Гурион нанёс государственный визит в Бирму в сопровождении Ицхака Навона, впоследствии пятого президента Израиля. Бен-Гурион всегда проявлял интерес к буддизму и воспользовался визитом, чтобы углубить своё понимание. К нему присоединилась делегация журналистов.
«Два дня спустя Бен-Гурион исчез, — сказал министр иностранных дел Израиля Яир Лапид в речи в ноябре 2021 года, посвящённой памяти Давида Бен-Гуриона. — Представьте себе, группа журналистов едет с государственным визитом в страну вместе с премьер-министром, а затем он исчезает… Проходит день, проходит два дня — человека нет. Спрашивают принимающую сторону, получают вежливое пожимание плечами: нет ответа. […] Через несколько дней неожиданно появился премьер-министр с улыбкой на лице. Все бросились к нему: «Господин премьер-министр, где вы были? Куда вы пропали? «Бен-Гурион ответил: «Я был в доме У Ну (У Ну — премьер-министр Бирмы в то время). Я провёл восемь дней с тремя опытными буддистами и научился у них медитации».
В отличие от Бен-Гуриона, который останавливался в доме У Ну в дни медитации и продолжал отвечать на телеграммы из Израиля, Ицхак Навон был приглашён в «Центр медитации» и практиковал в полном одиночестве под руководством У-Ба-Кхина, позже учителя Шри Сатья Нарайян Гоенка, который считается основателем випассаны на Западе (техника буддийской медитации, распространённая в мире в течение последних трёх десятилетий). В дни, проведённые в монастыре, Навон вёл дневник и тщательно записал и задокументировал свой опыт медитации.
Бен-Гурион также писал о своём понимании в различных журналах и даже делился им с окружавшими его журналистами. Он объяснил, что вопреки предположению, что буддизм является религией или духовным метафизическим путём, согласно его пониманию, это всего лишь моральное мировоззрение, которое мало чем отличается от взглядов Декарта или Спинозы..
«Будда отрицал всех богов и душу, это только нравственное учение, основанное на одной центральной идее — отсутствии постоянства (всё меняется, и всё преходяще). Есть только цепь бесконечных причин и поворотов», — заявил Бен-Гурион.
В статье, позже опубликованной в журнале Shakti Университетом Дели, Бен-Гурион писал, что «с течением времени легенды о чудесах и суевериях сопровождали историю рождения [Будды] и сделали его почти богом. Его учение было фактически бунтом против верований, господствовавших в Индии в то время, — в конце V и VI веков до нашей эры».
Бен-Гуриону важно было подчеркнуть, что буддийская вера не основана на божественном откровении. По его мнению, Будда отрицал существование существование Бога. В этом смысле, утверждал израильский премьер, это атеистический психологический способ решения проблем и не более того.
«Если вы верите в Будду, — добавил около пятидесяти лет спустя историк Юваль Ноах Харари в своей книге «21 мысль о ХХI веке», — жизнь не имеет смысла, и роль людей состоит не в том, чтобы создавать смысл из ничего.
Они просто должны понять, что смысла нет, и освободиться от страданий, причиняемых им иллюзиями привязанности и отождествления с пустыми явлениями». По словам Харари, который, подобно Бен-Гуриону и Навону, изучал и практиковал випассану, Будда учил, что всё является иллюзией, и поэтому вера в Бога, религия и дух также являются иллюзиями — придуманными историями, которые человечество создало для себя. Сама жизнь не имеет высокого духовного или мистического значения. Единственное, что является важным и реальным, — это настоящий момент, когда можно наблюдать с помощью техники випассаны, которая фокусирует внимание медитирующего на его вдохах и выдохах.
«Люди настаивают на том, что где-то существует вечная сущность (например, Бог, божество), и что, если бы они только могли открыть её и подключиться к ней, то они были бы удовлетворены, — пишет Харари в своей книге. — Но на самом деле люди не являются частью чудесной космической истории: они просто преходящие колебания, которые появляются и исчезают, не служащие какой-либо высшей цели. Это правда. Примите это».
Харари и Бен-Гурион не одиноки в этом мнении. Курсы восточной религии, преподаваемые профессорами университетов, подтверждают широко распространённое мнение о том, что буддизм — атеистический путь. В нём нет «сверхъестественного существа», которое создаёт и контролирует Вселенную, и Будда также не считается Создателем.
«Будда — атеист, а буддизм в целом — это форма атеизма», — писал профессор К. Джайтилек из Цейлонского университета в Шри-Ланке.
«Буддизм не требует веры», — сказал Стивен Бэчелор, бывший монах, в своей «Исповеди буддийского атеиста».
Реальность, как мы сразу увидим, когда обратимся к самым ранним писаниям буддизма, иная. Будда был не просто человеком, который верил в исчезновение страдания путём концентрации внимания на воздухе, входящем и выходящем через ноздри, как утверждают практикующие випассану. Но его учение было намного шире и глубже, и оно основывалось на сверхъестественных существах, реинкарнации, аде, а также на восточной версии рая.
Пробуждение
Буддизм начался с духовного пробуждения Шакьямуни (Сиддхартха Гаутама) в V или VI веке до н. э. в Бодх-Гайя, в районе реки Ганг на северо-востоке Индии. Изначально он не назывался буддизмом.
«Этот термин является изобретением, которое исходит от мыслителей движения Просвещения XVIII века и их стремления включить религию в сравнительную социологию и светскую историю», — пишут профессор Ричард Робинсон, исследователь буддизма, учёный и специалист по древним языкам (санскрит, Пали), и профессор Уиллард Джонсон, религиовед, в их книге «Буддийская религия», в которой подробно исследуется история буддизма за последние 2500 лет.
Фактически только недавно азиатские буддисты начали принимать термин «буддизм» и стоящую за ним идею. До этого, как объясняют авторы, они ссылались на свою религию, используя такие термины, как «Дхарма», «послание Будды» или «путь Будды».
VI век до нашей эры, в котором жил Шакьямуни, был периодом интеллектуальных волнений в Индии, во время которого публика начала задаваться вопросом о смысле жизни и подвергать сомнению различные общественные традиции. Самой сильной из них была ведическая традиция, чьи тексты и ритуалы были задокументированы жрецами, называемыми «браминами» (или брахманами). Церемонии включали в себя принесение в жертву животных с целью «подчинить волю богов в храме желаниям их клиентов», по словам Робинсона и Джонсона.
«Схема ритуалов затмила важность богов, и развилась вера в то, что у богов не было иного выбора, кроме как повиноваться хорошо выполненному ритуалу», — утверждают исследователи. По их мнению, это отражено в текстах, описывающих ведическую традицию того времени.
Можно понять, почему всё больше слоёв населения выступало против этой традиции и ритуала и ставили под сомнение её эффективность. В ведической традиции также преобладала идея о том, что жрецы-брахманы родились непосредственно из уст бога Брахмы, создавшего космос, и что они являются существами более высокого порядка по сравнению с остальным человечеством, которые произошли от низших частей тела того же бога. Поэтому брахманы считали, что они обладают монополией не только на знание ритуалов, но и на обладание высшими истинами.
Те, кто пытался «сломать монополию», были новыми учителями, которые появились по всей Индии и учили различным вещам — от экстремистского аскетизма до гедонизма.
«Несмотря на это, были два принципа, с которыми согласились почти все, независимо от того, к какой традиции или образу жизни они принадлежали, — пишут Робинсон и Джонсон. — Первый принцип — загробная жизнь. Ведическая традиция, как и новые пути, считала, что человек не живёт только один раз, но проходит бесчисленное количество рождений, смерти и возрождения. В то время такие представления были преобладающими в индийском регионе.
Второй принцип — это «причинность». У каждого результата есть причина, которая к нему привела. То есть действия людей влияют на их счастье в этой жизни или в следующей жизни. В общих чертах можно сказать, что большинство верующих приняли эту сверхидею, но у них были разногласия по поводу того, как она работает. Для ведистов, например, ритуалы были самым важным элементом, лежащим в основе идеи, и с их помощью можно было обеспечить счастливую жизнь. Для некоторых новых мастеров элементом, лежащим в основе вещей, была потребность в нравственности, а также были и те, кто утверждал, что человек должен предаваться абсолютному недеянию и таким образом позволять причинам происходить без помех».
И тут появился Шакьямуни, биография которого была написана примерно через 500 или более лет после его смерти буддистами, которые хотели увековечить и прославить его. Они были не историками, а поэтами. Одним из них был Ашвагхоша, который жил в I и II веках нашей эры, и в своих писаниях опирался на различные легенды и «Палийский канон». Поскольку Будда передавал свои учения устно и не оставил письмена, через сотни лет после его смерти ученики решили записать то, что они помнили, на языке пали. Это и есть знаменитый «Палийский канон» — собрание сочинений, которое считается старейшим, наиболее полным и основным источником всех буддийских течений, которые возникали.
Шакьямуни (Сиддхартха Гаутама) на руках своей тёти Праждапати
Как писал Ашвагхоша, Шакьямуни был потомком семьи, принадлежавшей к классу воинов древней Индии и управлявшей провинцией, расположенной к востоку от реки Ганг. Его отец был главным аристократом в древнем городе, расположенном на границе между Индией и Непалом.
«Согласно древним текстам, он был просто одним из членов совета правителей в сельскохозяйственном регионе, — пишут Робинсон и Джонсон. — Однако позже, после появления монархий в Индии, буддийские историки, в том числе Ашвагхоша, описали его как царя».
Буддийская традиция знаменует рождение Шакьямуни около 624 г. до н.э., а с другой стороны, учёные из академических кругов относят его рождение к 566 или 448 г. до н.э. Согласно легенде, мать Шакьямуни, Майя, забеременела после того, как ей приснилось, что белый слон вошёл в её тело сбоку. После родов святой по имени Асита пришёл осмотреть новорождённого и предсказал, что он станет Буддой.
Согласно легенде, мать Шакьямуни, Майя, забеременела после того, как ей приснилось, что белый слон вошёл в её тело сбоку
Согласно сутрам из древнего «Палийского канона», когда принц Шакьямуни вырос, он жил в большом богатстве в трёх дворцах, подходящих для каждого из трёх сезонов в Индии (лето, сезон дождей и зима). Но, в конце концов он понял, что, скорее всего, состарится, заболеет и умрёт, и быстро потерял интерес к своему образу жизни. Он сбрил волосы и бороду, покинул свой дом и начал скитаться в поисках пути, который привёл бы его «к отсутствию болезней, печалей, к бессмертию», как описывается это в «Палийском каноне».
По легенде, отец Шакьямуни пытался помешать ему покинуть дворец через чувственные искушения. Его окружали молодые женщины, которые танцевали и пели для него и могли дать все удовольствия, которые желает молодой человек. Но Шакьямуни, видевший страдания простых людей в городе, выдержал все искушения и покинул дворец, чтобы исполнить своё предназначение. После долгих поисков он сел под дерево бодхи (фиговое дерево, которое теперь называется «Древом пробуждения») и решил не вставать с места, пока не поймёт смысл страдания и смысл жизни.
Ашвагхоша пишет, что в трудном процессе медитации пришел «Мара» — демон смерти, иллюзий и искушений, чтобы помешать Шакьямуни и не дать ему возможности достичь своей цели. Согласно «Палийскому канону», демон вселил сомнения в голову Шакьямуни, а затем призвал свою армию напасть на него. Но Шакьямуни распознал суть его замыслов — насаждение мыслей страха, сомнения, стремления к славе и т. д. Этого было достаточно, чтобы его устранить.
Согласно «Палийскому канону», демон вселил сомнения в голову Шакьямуни, а затем призвал свою армию, чтобы напасть на него.
Когда полная луна повисла над рекой, Шакьямуни сумел превзойти четыре стадии «Дхьяны» — он отделил себя от чувственных мыслей и тревожных тенденций; отключился от направленной мыслительной деятельности; достиг состояния холодного ума, без восторгов, но полностью осознанное; вошёл в состояние чистой безмятежности, в котором он был свободен от восторга, но также и от печали; от удовольствия, но также и от боли.
Ашвагхоша пишет, что четыре стадии, в конце которых Шакьямуни пришёл к спокойствию и глубокой концентрации, послужили основой для «Абхиджны» — мудрости или высшего знания, которого он достиг. Это всем известное Просветление — просветление мудрости. Есть также те, кто переводит это как «сверхъестественное знание», к которому он пробудился.
Религиовед профессор Джон Стронг пишет в своей книге «Буддийский опыт: источники и интерпретации», что мудрость, которую постиг Шакьямуни, включала в себя сверхъестественные способности, такие как воспоминания о предыдущих воплощениях, открытие «небесного глаза» (третьего глаза) в центре лба, чтение мыслей, «небесный слух», парение в воздухе и наконец способность разорвать «сансару» — круг перевоплощений.
«Последнее отличает святого уровня Архат от людей, которые находятся на более низких уровнях», — пишут Робинсон и Джонсон.
Сута (сутра на санскрите) из «Палийского канона» описывает (словами Будды), как он пробудился к своим предыдущим воплощениям: «когда ум был сфокусирован, очищен, безупречен, без примесей, он был гибок, отточен, стабилен и находился в состоянии душевного покоя, я вспоминал свои многочисленные прошлые жизни. То есть вспомнил одно рождение, два, пять, десять, пятьдесят, сто, тысяча, сто тысяч, много эпох космического сжатия, много эпох космического расширения, много эпох космического сжатия и расширения.
Я был там с таким-то именем, принадлежал к такому-то племени, имел такую-то внешность. Такова была моя еда, таково было моё переживание удовольствия и боли, и я достигал конца жизни […] Это было первое знание, которого я достиг во время первой ночи. Невежество было разрушено; появилось знание; тьма была разрушена; воссиял свет».
Во вторую ночь (между 22 и 2 часами ночи) Будда получил сверхъестественное видение через третий глаз, когда он наблюдал повсюду различные воплощения живых существ.
«Весь космос предстал перед ним как зеркало, — писали Робинсон и Джонсон. — Он увидел, что хорошая карма заставляет человека наслаждаться радостью в следующей жизни, а плохая карма причиняет страдания».
В той же сутре «Палийского канона» Будда объясняет:
«Когда мозг был сконцентрирован […], я направил его узнать о смерти и появлении живых существ. Я видел небесным оком […], что живые существа умирают и снова появляются: удачливые и неудачливые, красивые и уродливые в соответствии с их кармой. Эти существа, наделённые плохим поведением тела, речи и мысли, которые обратились в знатных людей, придерживались неправильных мнений и совершали действия под влиянием заблуждений. После распада тела, после смерти вновь появлялись, но на уровне бедности, злой судьбы в низшем царстве, в аду. Но существа, наделённые хорошим поведением тела, речи и мысли, не относящиеся к знатным, державшиеся правильных мнений и совершавшие поступки под влиянием правильных воззрений, с распадом тела после смерти вновь появлялись в хорошем месте, в Небесном мире».
Воплощение в аду, в царстве духов или в животную форму является результатом злых дел, в то время как воплощение в высшие формы является результатом добрых дел.
Рай и Ад
Как можно видеть, в «Палийском каноне», который является самым ранним источником знаний о Будде и служит руководством на пути, которому он учил, говорится, что существует ад, в который приходят грешники, накопившие злую карму, и есть райский мир — восточная версия рая — в который попадают хорошие люди, накопившие хорошую карму. В этом смысле миры, увиденные Буддой, а также процесс, ведущий к ним в следующей жизни, принципиально не отличаются от представлений западных религий о том, что добрые дела будут вознаграждены добром, а за плохие последует наказание. Праведные отправятся в рай, а нечестивые в ад.
«С точки зрения Будды, материалисты, которые говорят, что в мире нет никаких следующих жизней, и нет никаких последствий для наших действий в этой жизни [на нашу судьбу позже], явно неправы», — пишут Робинсон и Джонсон.
Когда Шакьямуни вспомнил об увиденной им своей предыдущей жизни во время первой ночи, Робинсон и Джонсон отмечают:
«Это позволило ему увидеть во второй ночи механизм действия кармы, который определяет судьбы всех живых существ. Когда он сосредоточился на источнике кармы во время третьей ночи, он увидел законы, лежащие в основе кармы, а также данную обусловленность. И в течение ночи он освободился от всех обусловленностей».
В этот момент Шакьямуни стал Буддой («Пробудившимся»).
Мудрость, к которой пробудился Будда, позже была описана в буддийском искусстве через «Колесо жизни», посредством которого можно перевоплотится в одну из шести форм (или мест): в ад, в царство голодных духов, в животное, в человека, духа или Бога (в некоторой степени). Воплощение в аду, в царстве духов или в животную форму является результатом злых дел, в то время как воплощение в высшие формы является результатом добрых дел.
«Колесо жизни» — это не только карта космоса, но и анализ того, как работает карма, и каковы её результаты. Человек находится в центре творения, и своими действиями, хорошими или плохими, он определяет свою будущую судьбу, хорошую или плохую. Самые низкие существа в космосе — это те, кто попадает в ад — место страдания, которое длится много веков, пока не закончится процесс удаления злой кармы из их тела (посредством страдания), и они не смогут быть спасены оттуда. В ранних буддийских текстах также упоминаются духи, в которых можно превратиться в пределах этих перевоплощений, но к ним не относятся как к священным и не поклоняются им, так как духи подвержены вожделению, карме и находятся в иллюзии. Они гораздо ниже относительно великих Просветлённых.
«Нирвана» — конечная цель, посредством которой человек выходит за пределы кармы и циклов перерождений душ. Он не появляется в колесе, а превосходит его.
Путь к освобождению от страданий
Достигнув просветления, Будда начал учить странников, которых встречал, и подчеркивал для них «четыре благородные истины», которые касаются, в грубом обобщении, самоосвобождения от желаний, эгоистичных мыслей или желаний, присущих человеку, а также от понимания страдания.
«Ранние тексты подчёркивают, что человек, который хочет достичь просветления, должен полностью отказаться от своего Я и других способов классификации реальности в пользу четырёх благородных истин», — пишут Робинсон и Джонсон.
Первая благородная истина — это страдание: медитирующий должен понимать страдание, его существование и его источник, как объяснялось выше, через карму в этой жизни и её влияние на последующие воплощения. И хотя он понимает страдание и его причины, он должен понять вторую благородную истину, являющуюся источником страдания, — страстное желание. В процессе он также придёт к пониманию третьей благородной истины — прекращения страдания или его устранения.
«Это конечная цель практики, — пишет профессор Джон Стронг. Первые три стадии переплетаются между собой, и над ними «парит» четвертая благородная истина — путь к освобождению от страданий».
Путь к освобождению от страдания — это ключевой момент на пути, который нужно пройти, если человек хочет достичь просветления, и суть пути, которому учил Будда. Он разделён на три части:
- Моральное воздержание (Сийла на языке пали) — нравственные поступки, нравственная речь и нравственный образ жизни;
- Медитация в концентрации (Самадхи);
- Мудрость (Панна).
Нравственное воздержание не существует на пустом месте, но служит основой для второй и третьей части — медитации в сосредоточении и мудрости, и завершает их. Без моральной сдержанности в них невозможно добиться успеха. Согласно «Палийскому канону», моральная сдержанность заключается в правильных действиях и морально правильной речи, например, говорить правду, а не лгать, не ссориться, не причинять вреда другим, не убивать, не красть и не обманывать в браке.
Следующая часть — «Медитация в концентрации» — это настоящая практика медитации. Чтобы иметь возможность концентрироваться во время медитации, медитирующий должен отказаться от всего, что у него есть — от мыслей, чувств и намерений. Точнее, как указывает «Палийский канон», он должен освободиться от чувственных желаний (секс, власть, классовая принадлежность, слава и т. д.), он должен отказаться от «нездоровых» чувств (ненависти, гнева, негодования), пассивности и сонливости (желание уснуть или погружения во что-то), от беспокойства и переживаний (энтузиазм, озабоченность прошлыми ошибками) и от сомнения (неуверенность в себе и сомнение на пути Будды). «Палийский канон» назвал это «пятью головами гидры», каждую из которых нужно пресечь в зародыше. Во время медитации человек также страдает от боли и сбрасывает плохую карму.
Результатом является мудрость, человек становится просветлённым и видит истину в космосе. «Нирвана» — ещё более высокое состояние.
«Во времена Будды это олицетворяло идею свободы, — пишут Робинсон и Джонсон, — свободы от какой-либо одержимости или иллюзий».
Состояние после смерти — это именно свобода от кармы, которая ограничивает жизнь человека в этом измерении и связана с циклом перевоплощений.
«Ранние тексты описывали некоторых учеников Будды, которые стали Архатами (Архат — просветление со степенью, позволяющей вырваться из цикла реинкарнаций)», — отмечают они.
Ещё одно понятие, которое было распространено в период Будды, — это «Сангха». Сегодня это интерпретируется как сообщество буддийских монахов, но в древние времена, как пишут Робинсон и Джонсон, «буддийская сангха в её идеальном смысле состояла из всех людей, обычных или посвящённых (как монахи), которые достигли чистого ока Дхармы и мельком увидели бессмертие. В общепринятом смысле сангха обозначает общины монахов и монахинь. Два значения пересекаются, но они не обязательно тождественны».
Атеистическое течение
Спустя столетия после смерти Будды буддисты разделились на два основных течения: буддизм «Великая колесница» (Махаяна) и буддизм «Маленькая колесница» (Хинаина). Ещё одно течение называется Ваджраяна. Каждое из течений утверждало, что его писания были самыми близкими к словам Будды, который, как было сказано, не оставил после себя письменных канонов. Тем не менее, «сравнительное чтение текстов», как писали Робинсон и Джонсон, обнаружило, предположительно, что первоначальное изложение текстов было в «Маленькой колеснице» (Хинаине). Эти тексты и есть «Палийский канон».
«Випассана, техника медитации, которую практиковали Навон и Харари, была частью течения Хинаина (традиция Тхеравада) до X века нашей эры, — пишет в своей книге «Энциклопедия буддизма» Роберт Босвелл, профессор, преподаватель буддизма Калифорнийского университета, — Но затем они прекратили её практиковать, потому что считали, что религия Будды Гаутамы испортилась [по отношению к её первоисточнику], поэтому невозможно достичь освобождения, пока в будущем не появится Будда Майтрейя (новый Будда)».
Монахи и монахини, которые перестали практиковать, сосредоточивали своё внимание на улучшении своего нравственного поведения в соответствии с принципом, которому учил Будда, что добрые дела приносят хорошую карму. Несмотря на это, в начале XVIII века в Бирме вновь возник интерес к тому, что было отклонением от «Палийского канона» в плане описания медитации випассана.
«После первоначального сопротивления практика випассаны была поддержана бирманской общиной и королевским двором», — отмечает профессор Босвелл, и в XX веке випассана распространилась на Запад как вид простой для понимания техники медитации.
В западной випассане упор делается главным образом на практическую часть: долгое сидение в медитации с концентрацией внимание на дыхании и теле. В ней также подчёркивается ряд основных моральных принципов, таких как правдивость и сострадание к другим. Другие принципы, которым учил Будда, и которые изложены в «Палийском каноне», составляют основу Дхармы, а такие, как действия кармы и страдания, перевоплощения душ, ад, райские миры и т. д., не включены.
Поэтому с точки зрения практикующих випассану можно утверждать, что это атеистическая техника, которая не требует веры в какого-либо бога и на самом деле не упоминает богов. Но, как мы видели из самого «Палийского канона», такое утверждение является сокращением закона, основанного на Небесных принципах, и которому учил Будда, включая ад и живых существ, перерождающихся на различных уровнях, а также земные действия, которые приносят удачи или неудачи и определяют, в какой следующей сфере или в каком состоянии мы будем существовать.
Однако в «Палийском каноне» не упоминается Творец, как мы привыкли к этому в западных религиях. И вопрос о Боге стоит не в центре внимания, а в личном самосовершенствовании посредством освобождения от различных привязанностей, а также в медитации в сосредоточении. И всё же, как и в религиях, у практикующих буддизм также есть конечная цель: возвыситься и достичь Небесного мира (достичь Просветления и выйти за пределы круга перевоплощений).
И так же, как и в религии, в буддизме есть сверхъестественные цели. Конечная цель медитирующего — пробудиться, как Будда, — пробудиться и осознать тот факт, что есть ад и райские миры. Есть перевоплощения, и есть карма. Есть награда за хорошие дела и расплата за плохие дела. Цель состоит в том, чтобы достичь Просветления, как это описывал Будда. Несмотря на то, что способы или техника отличаются от западных религий, конечная цель аналогична и далека от атеистической.
Источник: epochtimes.ru
|
